POV Шерлок
Одним ясным июльским днем, когда я снова изнывал от безделья и скуки, у входной двери вдруг зазвенел колокольчик. Я быстро повязал шейный платок, надел пиджак и вышел в гостиную, надеясь, что возможно сегодня мне повезет, и мой мозг перестанет, наконец, страдать от отсутствия работы. Такое положение дел меня очень беспокоило. Мой «старый друг» Мориарти давно не давал о себе знать, хотя не так давно я раскрыл и передал полиции целую сеть торговцев оружием из Ист-Энда, которые, я уверен, были напрямую связаны с ним.
Было и еще одно обстоятельство, которое выводило меня из состояния равновесия. Ватсон пригласил меня на свадьбу в качестве шафера. Думаю, упоминать о моем отношении к браку нет надобности, однако ради моего друга и мисс Морстен я поступился своими принципами.
Их свадьба была назначена на той неделе. Подготовка к ней шла полным ходом. А я, как последний болван, рассылал приглашения родственникам жениха и невесты, вместе с Ватсоном ходил к портному Майкрофта на примерку костюмов, выбирал цветы и заказывал бутоньерки, успел поругаться с конюхом из-за лошадей для кареты новобрачных, побывал в церкви на Эджвер-роуд, - в общем, делал все, что приличествовало моему статусу шафера. Это меня порядком утомило. Мне казалось, что весь мир сошел с ума из-за этой свадьбы! Поэтому сегодня я был весьма удивлен, увидев в моей гостиной мисс Морстен.
- Добрый день, мистер Холмс! - проворковала она с порога.
Ее добрая улыбка снова заставила трепетать мое черствое сердце.
- Добрый день, Мери! Очень странно видеть вас здесь, а не у модистки или парикмахера, - улыбнулся я, жестом предложил ей присесть и сам устроился в кресле напротив.
- О, да! У модистки мне еще предстоит побывать сегодня.
В ее голосе я услышал радостные нотки.
- Хм! А утром вы были у обувщика, верно?
Она взглянула на меня крайне удивленно.
- Но как вы узнали?
При других обстоятельствах этот разговор навевал бы на меня скуку. Но с Мери я готов был разговаривать о чем угодно.
- Ну, это же очень просто, - лениво отозвался я. – Вы выглядите очень довольной. Но отчего? Как вы сказали, визит к модистке вам только предстоит. А теперь взглянем на ваши туфли.
Мери тут же опустила взгляд на свою обувь.
- Судя по всему, вы поднялись довольно рано, - продолжал я. – Дождя давно не было, на улицах пыльно, но обувь у вас с учетом этого чересчур чистая. Значит, вы заходили к обувщику. И насколько я могу судить, ваша пара свадебных туфель уже почти готова.
- Все верно. Но как вы об этом узнали? – недоумевала Мери.
Я улыбнулся.
- До свадьбы всего неделя. Если бы у обувщика что-то пошло не так, вы были бы в плохом настроении. Но вы рады, потому что примерили туфли и, думаю, вы от них в полном восторге. Пока вы примеряли их, вашу повседневную обувь почистили. Ну, а если бы ваши свадебные туфли были готовы, вы бы, конечно, их забрали.
Мери смотрела на меня почти восхищенно.
- Это… потрясающе!.. - произнесла она.
Я снова улыбнулся и склонил голову в знак благодарности за комплимент.
- Я закурю, вы не возражаете?
- Пожалуйста.
- Благодарю вас, - сказал я, сунул в рот трубку, набитую табаком, и чиркнул спичкой.
- Я пришла к вам, чтобы отдать наши кольца, мистер Холмс, - сказала Мери, вспомнив о цели своего визита.
Она достала из сумочки миниатюрную коробочку синего бархата и протянула ее мне.
- О, благодарю, Мери! Вы сэкономили мне кучу времени, - заметил я.
Случайно бросив взгляд на ее протянутую руку, я невольно вздрогнул – на безымянном пальце Мери ярко блеснуло кольцо с бриллиантом. То самое, что выбирал я, и которое подарил Ватсону взамен того, что он потерял по моей вине...
Одного взгляда на коробочку и ее содержимое для меня было достаточно, чтобы тут же определить, где именно это было куплено и в какую сумму обошлось, но я, к собственному удивлению, воздержался от комментариев.
- Мистер Холмс, - продолжала Мери смущенно. - У меня к вам есть еще одно дело. Возможно, это покажется вам смешным, но для меня это настоящая беда...
Я до глубины души был тронут тем, что она прибегает к моей помощи, но не подал вида, что меня это хоть сколько-нибудь волнует.
- Что же это за дело? - осведомился я с деланной беспечностью.
- Как вам известно, - начала она, - в день свадьбы у нас на Кавендиш-плейс будет небольшой прием. Гостей будет немного. Но мне нужно будет танцевать, а я не делала этого уже очень давно. Я слышала, что вы неплохо танцуете, и решилась просить вас дать мне пару уроков... Если, конечно... у вас нет более важных дел...
Брови у меня взлетели. Я повернул голову и внимательно посмотрел на Мери, дабы убедиться, что она не шутит. Выражение моего лица, видимо, смутило ее. Мери потупила взгляд, и я понял, что ей нелегко было обратиться ко мне с такой просьбой, более того, она жалеет о том, что вообще затеяла этот разговор.
- Да-да, вы правы, все это пустяки, - отрывисто проговорила она и поднялась со своего места. – Простите, что отнимаю у вас время.
- Постойте! - торопливо сказал я и поднялся. - Я не хотел вас обидеть... Но почему вы не попросите Джона?
Мери опустила глаза.
- Джон сейчас очень занят и так взволнован... А мне... Одним словом, я бы не хотела оказаться в неудобном положении… И… Простите, но мне просто не к кому больше обратиться.
Повисла неловкая пауза.
Я понимал, что должен сказать что-нибудь или сделать, но только смотрел на нее и стоял как столб.
Мери замерла, ожидая моего ответа.
- ... что, если завтра? - выпалил я вдруг.
Она улыбнулась.
- О, благодарю вас, мистер Холмс! - воскликнула она, сжав мою руку в своей маленькой ладони.
Мне при этом показалось, что мое сердце пропустило пару ударов. Я не спускал глаз с ее руки на моем запястье.
- ... в два часа, - проговорил я, силясь улыбнуться как можно естественнее.
- Прекрасно!
В глазах Мери я прочел радость, какую-то особенную радость, которая не была похожа ни на одно другое чувство, что я в ней не раз подмечал. Это было для меня странно, необычно, и почему-то будоражило мой мозг.
- У вас есть удобная обувь на каблуках? – спросил я, нервно выбивая трубку от остатков не прогоревшего табака.
- Конечно.
- Отлично. Завтра приходите в ней. И было бы очень кстати, если бы вы пришли в платье с длинным шлейфом.
Она на мгновение задумалась и вопросительно посмотрела на меня.
- Как я понимаю, ваше свадебное платье со шлейфом, - пояснил я. Мери уже не спрашивала, откуда мне это известно. – И в этом случае, когда вы будете танцевать, могут возникнуть трудности…
- Да-да, - произнесла она. – Я сделаю все, как вы сказали… Что ж, мне пора. До завтра, мистер Холмс.
- До завтра, мисс Мери.
Когда она ушла, я еще некоторое время стоял в прострации, глядел в окно, и пытался понять, что же, черт возьми, такое я натворил. Снова набивая трубку табаком, я с непонятным волнением размышлял о мотивах своего сегодняшнего поведения с мисс Морстен. Почему я не съехидничал, не отослал ее ко всем чертям, чтобы ноги ее не было в моем доме?.. Почему я не повел себя с ней, как с любой другой из их подлого племени?.. Почему я, сам того до конца не осознавая, пытаюсь быть с ней джентльменом? Тем самым джентльменом, которого желает видеть во мне Майкрофт... Логика неумолима. И вывод появился в моей голове раньше, чем я попытался проигнорировать неоспоримые факты… От этих мыслей я поморщился, чиркнул спичкой и втянул в легкие спасительный дым.
***
Следующим утром после завтрака я просмотрел почту и, не найдя для себя ничего интересного, снова принялся слоняться по дому, изнывая от безделья. Миссис Хадсон, наблюдавшая мои скитания из кухни, только разводила руками и вздыхала.
За время моего «путешествия» по квартире я успел заглянуть в такие места, куда раньше и носа не совал. Мне это показалось забавным и, кроме того, я, наконец, нашел занятие для своего мозга! Например, разглядывая содержимое кладовой, я узнал кое-что о прежних жильцах, а также много интересного о нашей квартирной хозяйке. Нашей?!.. Я горько усмехнулся. По давней привычке я, конечно, подумал о нас с Ватсоном. Но вот уже больше недели он не живет здесь. Он переехал на Кавендиш-плейс, чтобы обустроить их с Мери будущее семейное гнездо. И теперь в квартире на Бейкер-стрит царит тишина и покой, лишь я блуждаю по ней, как призрак прошлой жизни, вспоминая и радости, и горести, и смертельную опасность, которые мы делили с моим другом Джоном Ватсоном. Теперь его, как и меня, ждет совсем другая жизнь… Думая обо всем этом, я дошел до бывшей комнаты моего друга и в нерешительности остановился на пороге. Странно было видеть ее такой пустой и необжитой, как несколько лет назад, когда я впервые переступил порог этого дома… «Что ж, - подумал я. – Придется снова во всем полагаться только на себя».
Я иногда размышлял о том, что настанет день и мой друг встретит женщину, с которой захочет связать свою жизнь. Я ждал этого и боялся, не оставляя надежды, что это все-таки произойдет как можно позже. Однако этот день настал. Но я и представить себе не мог, что женщина, которую он выберет в спутницы жизни, сама того не осознавая, встанет между мной и моим другом.
Даже сейчас мне трудно понять, как это случилось. При первой же встрече, едва увидев невесту Ватсона, я понял, насколько необычную и, можно сказать, редкую женщину он встретил. Она заинтересовала меня, и я решил узнать о ней как можно больше. И это не составляло для меня особого труда. Она была очень умна и держалась, как настоящая леди, но при этом столь проста и непосредственна, что это удивляло. Она пожелала испытать мои способности, и я ей с удовольствием их продемонстрировал. Но напрасно я вообразил, что ее прошлое для меня – открытая книга, содержание которой известно мне одному. Я допустил большую оплошность, посчитав ее расчетливой женщиной, и получил за это по заслугам. И если бы при этом пострадали только моя физиономия и сорочка!.. Судьба нанесла мне предательский удар в самое сердце, но я почувствовал всю его силу только тогда, когда Ватсон и мисс Морстен объявили о дне своей свадьбы…
С этими мыслями я добрел до своей комнаты и остановился посреди нее. Непонятная тупая боль начала сжимать мое сердце. И, в конце концов, мои руки сами потянулись к скрипке. От смычка в моей руке резко пахнУло канифолью. Я вскинул скрипку на плечо и заиграл. Первое, что вспомнил по случаю. И, клянусь, еще никогда у меня не было такой легкой руки!
Музыка лучше всего располагает к раздумьям, и я размышлял. Обо всем, что меня беспокоило, что стало моим несчастьем, моей болью… навсегда… И я заиграл неистово и громко, терзал свою несчастную скрипку до ломоты в пальцах, до рези в ушах… Все мое накопившееся отчаяние вылилось в эти тревожные звуки!..
Доиграв до конца, я медленно опустил смычок и несколько мгновений неотрывно смотрел на скрипку, часто спасавшую меня от хандры.
- Мистер Холмс, что это вы играли?
Я вздрогнул и обернулся. Голос миссис Хадсон, стоявшей в дверях моей комнаты, вернул меня к реальности.
- Произведение называется «Дьявольская трель», - сказал я, в душе радуясь, что мой голос не дрогнул под влиянием нахлынувших чувств. - Его написал Джузеппе Тартини, если вам это о чем-нибудь говорит, - тут же съехидничал я, но она сделала вид, что не заметила этого.
- Эта музыка очень печальная, но прекрасная! – она восхищенно прижала руку к груди. - Это лучшее, что я слышала в стенах этого дома. Но почему, боже сохрани, у нее такое странное название?
- Если быть кратким, то, по слухам, автору во сне явился сам дьявол и сыграл это на скрипке. Отсюда такое название.
- Святой Георг!.. – смутилась миссис Хадсон. – Какие страшные вещи вы рассказываете!.. Но что это? – она встревожено посмотрела на меня. – Вы бледны… Бог мой, да на вас лица нет!..
- Неужели? – пробормотал я, оборачиваясь к зеркалу на стене, и не обнаруживая в себе никаких особых перемен.
- Вы так совсем изведете себя, мистер Холмс! Отсутствие дела сведет вас в могилу!.. Как же мне не хватает доктора Ватсона! Только он имел на вас хоть какое-то влияние. Я добропорядочная женщина, но много бы дала за то, чтобы где-то случилось преступление. Тогда бы вы перестали бродить по дому, как привидение и морить себя голодом!..
Тут она развела руками и вышла из комнаты, по дороге бормоча еще что-то, что я уже не расслышал.
Я положил скрипку и смычок в футляр, и снова повернулся к зеркалу.
- Неплохо бы… - вздохнул я, глядя на свое отражение, и пожал плечами. – Иначе я сойду с ума!..
В этот момент часы в коридоре пробили час дня, и только теперь я вспомнил, что в два часа ко мне придет Мери. Мысленно отчитав себя за рассеянность, я принялся за дело. Прежде всего, для танцев нужно было много места, а комнаты лучше, чем гостиная, было не найти. Я передвинул мебель, освободив середину гостиной, отдернул портьеры на окнах и убрал подальше ковер, но наделал при этом столько шума, что миссис Хадсон поднялась наверх, чтобы выяснить, что происходит. Немалых трудов стоило мне объяснить ей, что так нужно, умолчав об истинной причине моих манипуляций. Миссис Хадсон долго возмущалась, но я выпроводил ее, заверив, что с квартирой ничего страшного не случится.
После этого я заглянул в шкаф в своей комнате и обнаружил там то, о существовании чего не подозревал – кроме всего прочего, на одной из вешалок висела чистая, отглаженная сорочка. Сказать, что я был удивлен своей находке, значит, ничего не сказать. Хотя, если быть честным, когда я последний раз сюда заглядывал?..
Через двадцать минут я был чисто выбрит, подтянут, волосы аккуратно расчесаны, а сам я стоял у большого зеркала в прихожей, где можно было увидеть себя во весь рост, и оценивающе разглядывал, насколько хорошо сидит на мне костюм. Я терпеть не мог шейные платки, но к своему удивлению, не разучился их завязывать. Про себя я отметил, что выгляжу весьма неплохо, и, тихо посвистывая, засунул руки в карманы брюк.
В это время в прихожую вошла миссис Хадсон, в шляпке и накидке. Она собиралась пройти мимо, но, поравнявшись со мной, вдруг резко остановилась и обернулась. Я торжествующе ухмыльнулся, заметив ее замешательство. Она пробормотала что-то про конец света и оглядела меня с ног до головы.
- Знаете, мистер Холмс, - сказала она, наконец. - Если бы не настоящий погром, который вы устроили в гостиной, я могла бы предположить, что вы ждете в гости принцессу Уэльскую.
И, не дожидаясь ответа, добавила:
- Я уйду ненадолго. Надеюсь, за время моего отсутствия вы не сожжете квартиру.
После этого она чинно удалилась.
Я остался один. Тишина отчего-то стала действовать мне на нервы, и я забарабанил пальцами по стене, по перилам лестницы, поднимаясь наверх и снова спускаясь вниз. Я перестал наблюдать за временем и бесцельно прохаживался туда-сюда. И я оказался как раз на верхней площадке лестницы, когда раздался звон колокольчика.
- Черт побери!.. – выдохнул я.
Не знаю, какой бес в меня вселился, но я по-мальчишески съехал по перилам вниз и метнулся к входной двери, однако забыл о том, что на мне сегодня туфли, а мраморный пол в прихожей довольно скользкий… Короче говоря, соскочив с перил, я проехал по полу несколько футов в сторону двери и наверняка со всего маху впечатался бы в нее, если бы не маленький коврик у порога. Я отдышался и открыл дверь с самой дружелюбной улыбкой, на какую только был способен. (продолжение следует)